Неточные совпадения
Они поехали сначала берегом вверх, а потом свернули на тропу к косцам. Издали уже напахнуло ароматом свежескошенной травы. Косцы шли пробившеюся широкою
линией, взмахивая косами враз. Получался замечательный эффект: косы блестели на солнце, и по всей
линии точно вспыхивала синеватая молния, врезывавшаяся в
зеленую живую стену высокой травы. Работа началась с раннего утра, и несколько десятин уже были покрыты правильными рядами свежей кошенины.
Тут же поблизости, частью вперемежку с карморанами или по соседству с ними небольшими группами, точно солдаты, вытянувшись в
линию, сидели малые бакланы, оперение которых ярко отдавало сине-зеленым металлическим блеском.
Где-то далеко-далеко, за
линией железной дороги, за какими-то черными крышами и тонкими черными стволами деревьев, низко, над темной землей, в которой глаз не видит, а точно чувствует могучий
зеленый весенний тон, рдеет алым золотом, прорезавшись сквозь сизую мглу, узкая, длинная полоска поздней зари.
И свистки паровозов на
линии железной дороги, обозначенной в темноте
зелеными и красными огоньками, раздавались с тихой, певучей осторожностью.
Я открыл тяжелую, скрипучую, непрозрачную дверь — и мы в мрачном, беспорядочном помещении (это называлось у них «квартира»). Тот самый, странный, «королевский» музыкальный инструмент — и дикая, неорганизованная, сумасшедшая, как тогдашняя музыка, пестрота красок и форм. Белая плоскость вверху; темно-синие стены; красные,
зеленые, оранжевые переплеты древних книг; желтая бронза — канделябры, статуя Будды; исковерканные эпилепсией, не укладывающиеся ни в какие уравнения
линии мебели.
За прудом, по полугорью, расстилалось паровое чернеющее поле, и прямая
линия ярко-зеленой межи, пересекавшей его, уходила вдаль и упиралась в свинцовый грозовой горизонт.
Ведь ты видишь простую чистоту
линий, лишающую строение тяжести, и
зеленую черепицу, и белые стены с прозрачными, как синяя вода, стеклами; эти широкие ступени, по которым можно сходить медленно, задумавшись, к огромным стволам под тенью высокой листвы, где в просветах солнцем и тенью нанесены вверх яркие и пылкие цветы удачно расположенных клумб.
Бледная северная зелень-скороспелка, бледные северные цветики, контрастирующая траурная окраска вечно
зеленого хвойного леса с его молитвенно-строгими готическими
линиями, унылая средне-русская равнина с ее врачующим простором, разливы могучих рек, — все это только служило дополнением могучей южной красоты, горевшей тысячью ярких живых красок-цветов, смуглой, кожистой, точно лакированной южной
зеленью, круглившимися купами южных деревьев.
Погрузившись, мы все шестеро уселись и молча поплыли среди камышей и выбрались на стихшую Волгу… Было страшно холодно. Туман
зеленел над нами. По ту сторону Волги, за черной водой еще чернее воды
линия камышей. Плыли и молчали. Ведь что-то крупное было сделано, это чувствовалось, но все молчали: сделано дело, что зря болтать!
Строгая красота готических
линий здесь сливается с темной траурной
зеленью, точно вся природа превращается в громадный храм, сводом которому служит северное голубое небо.
Но еще чернее, до слепоты, была левая сторона, над которою
зеленел запад; и горизонт был так близок, что, казалось, из самой
линии его вырастают телеграфные столбы.
В Петровских
линиях зелеными и оранжевыми фонарями сиял знаменитый на весь мир ресторан «Ампир», и в нем на столиках, у переносных телефонов, лежали картонные вывески, залитые пятнами ликеров: «По распоряжению Моссовета — омлета нет. Получены свежие устрицы».
На западе, из-за зубчатой стены хвойного леса, придавленной
линией, точно валы темно-зеленого моря, поднимались горы все выше и выше; самые дальние из них были окрашены густым серо-фиолетовым цветом.
Я люблю северный лес за строгую красоту его девственных
линий, за бархатную
зелень красавиц-пихт, за торжественную тишину, которая всегда царит в нем.
Солнце едва показалось из-за
линии леса и в низких местах стояла еще ночная сырость, а кой-где сохранившиеся клочки
зеленой травы были покрыты каплями блестевшей росы.
Наскучив бродить вдоль этих бесконечно-длинных зал, Буланин вышел на плац — большую квадратную лужайку, окруженную с двух сторон валом, а с двух других — сплошной стеной желтой акации. На плацу старички играли в лапту, другие ходили обнявшись, третьи с вала бросали камни в
зеленый от тины пруд, лежавший глаголем шагах в пятидесяти за
линией валов; к пруду гимназистам ходить не позволялось, и чтобы следить за этим — на валу во время прогулки торчал дежурный дядька.
Барак стоял далеко за городом, среди длинной,
зелёной равнины, с одной стороны ограниченной тёмной полосой леса, с другой —
линией городских зданий; на севере поле уходило вдаль и там,
зелёное, сливалось с мутно-голубым горизонтом; на юге его обрезывал крутой обрыв к реке, а по обрыву шёл тракт и стояли на равном расстоянии друг от друга старые, ветвистые деревья.
Что может быть лучше этих бледных акварельных тонов северной
зелени, этих мягких, ласкающих
линий и контуров, этого бледно-голубого неба?
На станции и по
линии уже горели огни, красные и
зеленые; ветер утих, но снег всё еще сыпался хлопьями и дорога опять побелела.
Игнатию долго пришлось путаться в узеньких тропинках, ломаной
линией проходивших между
зеленых бугорков, всеми забытых и всеми покинутых.
Вагоны шли привычной
линией,
Подрагивали и скрипели;
Молчали жёлтые и синие;
В
зелёных плакали и пели.
Все матросы выстроились на нижней палубе, — сзади шла верхняя, над рубкой семейных кают, — в синих рубахах и шляпах, с красными кушаками, обхватывая овал носовой части. И позади их
линии в два ряда лежали арбузы ожерельем нежно-зеленого цвета — груз какого-то торговца.
Зашло солнце, стало темнеть. По
линии железной дороги там и сям зажглись огни,
зеленые, красные… Варя остановилась и, глядя на эти огни, стала читать...
Темно-коричневый домик Хомутовых, на 6-й
линии Васильевского острова, за истекшие семь лет тоже ни мало не изменился, если не считать немного выцветшую краску на самом доме и на
зеленых, в некоторых местах облупившихся ставнях.
И оголенные деревья, и песок, и камни, и крыши домов, и
зеленый шпиль церкви, и углы дальнего белого дома, всё это неестественно-отчетливо, тончайшими
линиями вырезывалось в прозрачном воздухе.